Игорь Захаренко награжден орденами Красной Звезды, Красного Знамени, Отечественной войны I и II степени. Медалями «За оборону Москвы». «За оборону Кавказа». «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». «За взятие Берлина». «За освобождение Варшавы». «За доблестный труд». «За оборону Ленинграда».
Он настоящий русский офицер. Это читается в его глазах, разговоре, словах и поступках. И это, наверное, в крови. Игорь Николаевич пошел по стопам своего отца. Тоже военного. Он просто не мог не стать офицером и в 1938 году поступил в Минское военное училище…
«Мы выбежали и первое, что я увидел – десятки раненых и убитых»
Тот июнь 41-го изменил планы и надежды всех курсантов. В училище провели досрочный выпуск. Совсем еще «желторотикам», как говорил командир поющей эскадрильи из кинофильма «В бой идут одни старики», присвоили звания лейтенантов.
- И сразу направили на Западную границу. Так я стал командиром Красной Армии и в 19 лет уже командовал взводом, - Игорь Николаевич спокойно и сдержанно описывает ужас и кромешный ад первых месяцев войны.
В районе Гродно, в полутора километрах от границы, военные тогда выполняли главный приказ – днем и ночью рыли окопы, прокладывали колючую проволоку, строили оборонительные укрепления. Лишь бы враг не прорвался.
- На реке Западный Буг мы находились буквально в шаге от него, – вспоминает ветеран. – На левом берегу – фашист, на правом – мы. За несколько месяцев до начала войны часто слышали немецкую речь, вой танков со стороны границы, чужие самолеты. А на рассвете 22 июня 1941 в лагере начали рваться снаряды… Мы выбежали из палаток и первое, что я тогда увидел – десятки раненых и убитых. Эта картина как сейчас у меня перед глазами стоит... Выскочили на улицу: крики, раненные солдаты, обезумевшие от разрывов снарядов лошади, оглушительный вой немецких самолетов, рвущихся на Восток.
Игорь Николаевич замолкает и видно, как картины тех далеких и страшных дней снова отчетливо возникают перед его глазами:
– Самый длинный день, в конце которого мы поняли, что будем отступать. С кровопролитными боями. Тяжело. Страшно. Минск, Смоленск… В декабре обороняли Москву. Отступать дальше некуда.
19-летний старший лейтенант Захаренко в своей 153-й стрелковой дивизии поднимал в атаку солдат, которые ему в отцы годились.
– Немцы перли. Шли тяжелые бои. Даже не представляете, как это страшно – идти в атаку. Когда враг от тебя на расстоянии вытянутой руки. И палит из окопов. А нужно встать во весь рост под градом пуль и идти на него! И понимаешь, что шансы выжить минимальны. Поднимались в атаку по сигналу красной ракеты. Час «Ч» – называлось это время. А до него сидишь и ждешь. Это были самые страшные минуты, – Игорь Николаевич замолкает и после небольшой паузы тихо продолжает. – Шли с криком - «За Родину, за Сталина»! Я - первый, за мной поднимались люди. И начинали падать рядом, скошенные пулями. Были и те, кто не выходил из окопа. Не смог, настолько страшно. Но потом вставали и бежали сзади. Такие у меня тоже были солдаты.
Быть командиром роты – все равно, что отцом родным. Вместе со всеми ешь кашу, роешь окопы, делишь табак, мечтаешь о мирной жизни в редкие минуты затишья. А самое ценное на войне, говорит Захаренко, радость от сознания, что все-таки удалось отразить атаку врага:
– Когда целый день держишь оборону, и этот день – как год. Когда на других участках немцы сломили сопротивление, а на твоем солдаты проявили мужество и удержали... Если бы тогда, в страшные минуты, все думали о смерти, никто бы в атаку не шел. Думали о том, как победить немцев. Вставали и кричали «За Победу»! Такое у нас было воспитание. Не могли допустить порабощения нашей страны. Победа всеми силами – вот о ней думали.
«На Рейхстаге написал: «Захаренко пришел из Литовской»
Просто есть такая профессия, говорит Игорь Николаевич – Родину защищать. Знакомые всем с детства слова – но от него они слышатся как-то по-другому. Он защищал ее как верный сын. Так учил его отец, Николай Яковлевич, – честный, верный Отечеству офицер. Он был награжден Орденом Красного Знамени. И погиб на фронте. Игорь Николаевич с грустью вспомнил, как страдала мать, когда немолодой уже отец уходил на фронт. Говорила – лучше бы пошел в партизаны, может быть, жив бы остался. Позже из рассказов однополчан отца Игорь Николаевич узнал, что тот был призван заместителем командира транспортной роты и погиб под Воронежем при бомбежке моста через реку.
В военной биографии самого Игоря Захаренко были и блокадный Ленинград, и Северный Кавказ, и Малая Земля. Он участвовал в боях за Краснодар, воевал на Курской дуге, освобождал Украину, Польшу. Перенес три тяжелейших ранения. После очередного остался с одной почкой…
В феврале 1945 года дивизия Захаренко вышла на реку Одер в Германии. День Победы Игорь Николаевич встретил в Берлине.
- Помню, как Знамя Победы было водружено над Рейхстагом, – рассказывает Захаренко. – Все стены были исписаны - «Берлину крышка», «Что посеешь, то и пожнешь», «Мы разбили это гнездо зверей», «Мы защищали Одессу, Сталинград и пришли в Берлин». И тысячи-тысячи фамилий советских солдат.
– А вы что написали?
– «Захаренко пришел из Литовской». После войны я был в Берлине. Сегодня немцы в своем музее хранят эти плиты, наши надписи.
Игорь Николаевич показывает и сделанное тогда фото возле Рейхстага. Черно-белый снимок. На нем четверо солдат – среди них и счастливый, с безмятежной улыбкой Захаренко.
«То, что творится на Украине – уму непостижимо!»
Игорю Николаевичу сейчас 93. 75 лет из них он отдал служению Родине. Сначала в армии, затем в органах прокуратуры. Он вспоминает свою жизнь, медленно перебирая награды, пожелтевшие грамоты:
– Вот этой бумаге больше 70 лет. За отличные боевые действия при прорыве обороны немцев на западном берегу Одера и наступление на Берлин. А вот эта «За овладение городом Альтдамм». Эта – «За овладение столицей Германии городом Берлин, центром немецкого империализма и очагом немецкой агрессии».
– Очень важно сегодня рассказывать обо всем этом молодежи, – говорит вдруг Игорь Николаевич. – Рассказывать о той огромной роли Советского Союза и наших солдат в этой войне. Рузвельт, Трумэн – все признавали значение СССР в победе. А сейчас я читаю и слышу, что все, дескать, сделал второй фронт. Но его открыли только в 44-м!
Наша армия к тому времени уже пол-Европы освободила! Вот об этом надо рассказывать детям и внукам. А то, что сейчас творится на Украине – фашизм! Я помню бандеровцев после войны. Во Львове. Когда из Германии вывели наши части. Нелюди, зверски мучавшие и убивавшие маленьких детей и женщин! А сейчас им памятники ставят и героев присваивают?! Это трагедия. Это непостижимо. Но я верю, что история все рассудит.
– А знаете, - вдруг вспомнил ветеран, - мы ведь еще 2 мая знали, что победили. Наша дивизия в тот день начала расчистку аэродрома в Берлине, готовили полосу для встречи союзников. Тогда в городе, правда, оставались эсэсовцы, снайперы, которые с высотных домов стреляли по нашим солдатам…
Вздохнув, Игорь Николаевич признался – ему часто снятся белые простыни. Те самые, которые на окнах берлинских домов вешали местные жители в знак капитуляции. И они развевались на ветру. И это всегда очень счастливые сны для Захаренко – настоящего русского офицера.
