Ляпис Трубецкой длительное время ассоциировались с сиротскими, дворовыми песнями с двойным дном. Слушатели без претензий радостно вкушали: Ты - Роксана, а я – Бабаян, а люди позаковыристей с пониманием ухмылялись: Жестко пацаны стебут пипл. В девяностых эта схема работала безотказно, группу можно было увидеть как на ТВ в очередной Песне года, так и на рок–концертах в самых разнообразных суповых наборах.
Но что-то в этой отработанной схеме дало сбой, группа на время ушла на дно и через некоторое время вынырнула в виде мускулистого гопника английского образца. Алкашный репертуар самым счастливым образом трансформировался в упругий ска с примесью панка и регги, а внешний вид изменился в пользу шорт, клетчатых рубашек и кепок Stussy.
Ныне Ляпис Трубецкой - социально активный коллектив с горячим антиглобалистическим месседжем. Из старых времен сохранилась склонность к задушевности ВИА и духовая секция. Эта стилистическая перегруппировка явно пошла им на пользу. Сергей Михалок, несмотря на усталость после концерта в краснодарском клубе People, поведал о концептуальном и идеологическом настрое группы.
Как всегда, в режиме сценической проповеди…. Ляпис Трубецкой достаточно продолжительное время ассоциировался с дворовыми песнями, пусть и со своеобразным юмором. Сейчас вы исполняете громогласный ска и занимаете активную социальную позицию. Как случился такой поворот в творчестве группы?
А мы никогда и не были дворовой группой. То, чем мы занимались, было социумной маскировкой. Группа Ляпис Трубецкой родилась в минском андеграунде, и все, что связано с панк-культурой, контркультурными движениями и социальным эпатажем, потом выплеснулось в эти псевдодворовые номера. Ляпис Трубецкой был одним из многочисленных проектов подпольной сцены, когда мы корчили из себя полублатных, полукриминальных маргиналов из спальных районов. Это была социумная маскировка, которую, к сожалению, а, может, и к радости, большое количество людей восприняло за чистую монету.
Слушая песни Метелица или Когда яблони цветут, нас перестали воспринимать как сатириков и стали ассоциировать с объектами наших насмешек. Мы отказались от этого и вернулись в среду, которая нас и породила. Мы рады, что возродились, как птица Феникс, и сейчас играем ту музыку, которая нам нравится. Мы всегда любили ска, любили Madness, любили панк, любили Clash, протопанк, Игги Поп и прочее. Мы всегда хотели быть злыми клоунами, а из нас делали пустых неваляшек, а потом алкоголь и наркотики довершили свое дело.
И поэтому о группе Ляпис Трубецкой образца 98-го года мы вспоминаем с большим сожалением. Сейчас нам нравится то, что мы делаем, самое главное - мы себе не врем. У нас нет никакого маркетингового посыла. Хотя есть люди, которые пытаются обвинить нас в конъюнктуре, мол, поймали волну, но это все - х...рня. Если б мы так гнались за актуальностью, мы бы сейчас играли шансон и собирали стадионы.
Сейчас белорусская сцена - очень заметное явление. Нашумевшие Кассиопея, Серебряная свадьба и Рокер Джокер заставили говорить о Белоруссии как о месте, где творят весьма самобытные группы. А вы считаете себя частью белорусской сцены или вы уже превратились в некое мультикультурное явление?
Что значит, считаем ли мы себя частью белорусской сцены?! Мы – группа из города-героя Минска, мы всегда это подчеркиваем. В нас вплетаются вещи, которые являются частью истинно белорусского повествования. Мулявин, Якуб Колас – это часть нашего эпоса, нашей культуры, нашей метафизики, для нас это очень много значит. Конечно же, мы - представители белорусской сцены, мы создаем новый фольклор, и он является нашим футуристическим спектаклем.
Мы не играем русский рок или какое-либо подобное направление. В нас вплетается музыка всего мира, потому что мы - интернационалисты, но мы подчеркиваем: мы - белорусская группа. Насчет вышеперечисленных групп: они - хорошие, там есть четкий элемент камерности и театрализованности. Чтобы услышать, что поет Серебряная свадьба или Кассиопея, нужно вслушиваться и находиться рядом.
Это примерно как Tiger lilies. Но я не могу понять, почему мало говорят о таком ярком явлении, как Левон Вольский. Это гораздо более масштабная фигура, и его группы Крамбамбуля, NRM - это то, что намного, на мой взгляд, ярче и интереснее.
А вообще, у нас много групп. У нас очень сильная инди-сцена, сильная хардкор–сцена, да много чего есть. Мне кажется, все это связано с энергией преодоления. В Белоруссии ты чувствуешь постоянное противодействие, и поэтому у наших групп сильно развита творческая мускулатура.
Кстати, прокомментируйте ситуацию с отменой ваших концертов в Белоруссии. И действительно ли то, что происходит в этой стране, можно назвать культурным геноцидом? В нашей стране избавляются от свободной мысли. А рок-н-ролл - это территория свободной мысли.
И дело не в том, что мы политически ангажированная группа или исполняем поп-панк, мы не в колонне с людьми, которые доверили свою жизнь нынешнему руководству. Все, что связано со свободной мыслью, пытаются вычеркнуть из истории. В этом, в общем-то, и смысл диктатуры. Они убирают всех неугодных.
Я не соответствую представлению официальных идеологов и культурологов высокому званию белорусского рок-музыканта. И это смешно. В нашем современном мире любые запреты совершенно неуместны. Это далекое прошлое, и я думаю, человечество к этому никогда не вернется. Это агония и невозможность соизмерять свои поступки со всем прогрессивным человечеством.
Все, что связано с деспотизмом и тоталитаризмом, это все от сатаны. Я не проповедник, я – прогрессивно мыслящий свободный человек. И я хочу сказать: все, что связано с надругательством над свободой личности, это - ад.
Человек должен свободно реализовать свой путь, свою миссию, а у нас же все наоборот. В 21-м веке такого быть не должно.
Роман МАТЫЦИН, сайт ЮФО Культура.
Самые важные новости теперь в нашем Telegram-канале. Подписывайтесь, чтобы не пропустить: https://t.me/live_kuban.
